Кой - Снова в школу и иже с ним[СИ]
— Мистер Себастиан Снейп, — сказал я: — Про волшебника сразу отметаем, ты в лавке Олливандера произвел фурор, старик, наверно, несколько дней убирался, — это правда, палочка настолько подошла Себастиану, что не замедлила завалить три шкафа со своими товарками. — Итак, ты боишься поступить на факультет, который не устроит родителей, и боишься, что еще недостаточно взрослый для Хогвартса? Ну, что я могу тебе сказать… Впервые оказавшись в школе я, как и подавляющая часть моих однокурсников, был в разы тупее и… ну… психологически младше, что ли, чем ты. Как и толпы первокурсников каждый год. Ну, а если тебе начнут пенять возрастом, то только потому, что захотят придраться и не найдут ничего другого. Но, думаю, найдут, — подбодрил я парня и едва успел увернуться от того, что он читал. Надо братца приучить к комиксам каким–нибудь, брошюркам… К легкому чтиву в самом прямом смысле этого слова. — А факультет… Ну а что — факультет? Я голосую за Хаффлпафф, если что. У них галстуки желтые, мне больше всех остальных нравятся. Мама училась на Гриффиндоре, лояльно относится к этому факультету, отец декан Слизерина, и при этом они оба нормально относятся к Равенкло… Так что даже при самом худшем раскладе у тебя останусь как минимум я… Ну да, это в принципе мотив не поступать на Хаффлпафф, — теперь обошлось — в меня полетела всего лишь подушка.
— Я попрошу тебя о небольшом одолжении, Мэтт, ладно? — спокойно сказал Себастиан. — Если я когда–нибудь вдруг начну о чем–то волноваться, и ты захочешь меня успокоить… Не делай этого, хорошо? — несколько секунд мы просто смотрели друг на друга.
— Я, значит, ему помогаю. От всей души… — не менее спокойно произнес я, и рывком попытался достать и ударить паршивца. Себастиан, увы, опять среагировал чуть раньше и успел уклониться. Почему у меня никогда не получается? Надо больше тренироваться…
Август кончился достаточно мирно. Двадцать шестого я поставил заключительную точку в предложении, строке, абзаце, эссе и домашней работе в целом. С гордостью замечу, что последние две трети работ — без клякс! А вот самую первую я дважды переписывал. Причем начальный вариант… я до сих пор с тоской вспоминаю момент, когда поднял глаза и узрел написанное — практически полностью черный от клякс лист.
Тридцатого мы в компании Дурслей добрым словом и вкусным ужином помянули окончившееся лето, каникулы и отпуска. Тридцать первого Дадли уже уезжал в свою крутую школу, мы с Себастианом и отчимом — в свою.
Чета Снейпов благополучно усадила своих детей на Хогвартс–экспресс и, едва дождавшись отправки, испарилась в неизвестном направлении прямо с перрона.
Разумеется, мы с Себастианом не были расстроены. Он уж точно — у него была волшебная палочка, а в памяти покоилась целая туча неопробованных заклятий. Если еще вспомнить, что в Хогвартс–экспрессе уже можно, выражаясь казенным языком, производить волшебные действия…
В общем, под моим чутким руководством он начал пробовать изученное на двери. Единогласно мы решили, что если кто–то не стучится и врывается в чужое купе — так ему и надо. Ну и если что, я знаю, как снимать все, что бросает в дверь Себастиан.
Что мы не учли, так это аргументы самой двери. Так что когда она внезапно попросту упала внутрь купе, оставив в косяке замок и петли, мы определенно удивились больше, чем следовало. Благо, на шум предусмотрительно никто не вышел, хотя, может, их просто напугали наши предыдущие тренировки… Как бы то ни было, дверь мы с Себастианом аккуратно протащили в коридор, после чего брат нырнул обратно в купе, а я нежно прислонил пострадавшую обратно. По–хорошему все можно было исправить гораздо проще и в две минуты с помощью левитации и банального Репаро. Но Себастиан зарубил мои инициативы на корню — мол, он напортачил, ему и исправлять. И вот теперь он, после экстренного пятиминутного тренинга от меня, осваивал Репаро на практике. Дверь, закаленная десятком проклятий и сглазов, высокомерно игнорировала все потуги Себастиана. Я караулил снаружи.
Мы развлекались, как могли.
Стоять на карауле оказалось весело. Довольно быстро развеял однообразие и скуку братец, который близнец и Гарри. Этот был умнее моей молодой версии — может, перенял неплохую тактику Малфоя, и таскал за собой группу поддержки. Да внушительную — помимо Рона и Гермионы за ним виднелись Томас, Лонгботтом, совсем младшая Уизли и мисс Браун в неразрывном дуэте с мисс Патил (которая гриффиндорка).
— Мэтт, — чересчур громко, с фальшивой вежливостью воскликнул Гарри.
— Доброго времени суток, дамы и господа, — чопорно произнес в ответ я. — Не то чтобы я намеревался каким–либо образом контролировать ваши перемещения, и, разумеется, я безгранично рад вас лицезреть здесь, но, если таковое будет позволительно, я бы посоветовал вам немедля выдвинуться обратно, — с чувством закончил. Пусть валят, а то такая толпа идет — кто–то по любому заденет дверь, а деликатную ситуацию со входом в наше купе пока не хотелось бы предавать огласке. Тьфу ты… — Кстати, фразу «Мэтт, ты сильно изменился за лето» можете заменить просто открытым ртом, — не удержавшись, добавил я. Опущенные челюсти брата и его друзей прямо–таки пролились бальзамом на мое сердце. Сердце мое, между тем, вполне нормально жило и функционировало и без подобных процедур, так что обзовем все это полезной профилактикой. — Трогательное единодушие, где бы еще такой хор отыскать, — пробормотал я себе под нос. Тем временем группа гриффиндорцев, внемля почему–то моей просьбе, развернулась и бодро пошагала обратно.
Заскучать вновь мне не дали — довольно скоро с другой стороны явился Малфой. Что характерно, в гордом одиночестве.
Увидев меня, отпрыск древнейших и благороднейших настороженно остановился прямо посреди коридора.
— Э… Привет, Драко? — пожав плечами и разведя руками, предположил я. Малфой глянул на меня совсем уж недовольно, передернул плечами и, пробормотав себе под нос раздраженно и немного нервно: «Опять… Да что ж такое–то?!», тоже развернулся и удалился туда, откуда пришел.
Мда.
Дверь, увы, починить так и не удалось. Даже мне. После часа бесплодных попыток мы с братом вынуждены были признать свое поражение и тихо, пока никто не заметил, переместиться в другое купе. А то мало ли, еще на нас подумают…
Оставшаяся часть поездки прошла тихо и непримечательно.
Я неожиданно для себя осознал, что еду на свой четвертый курс в Хогвартсе. Грюм, Турнир Трех Волшебников, школьная жизнь, юная Флер Делакур, над которой можно невозбранно поиздеваться, если в меру и не очень заметно, студенты из Дурмстранга — примечательная компания, почти половина мои потенциальные клиенты… Одним словом, безудержное веселье!
Вскоре поезд остановился на станции Хогсмит, и студентов попросили сойти на перрон. Я проследил, чтобы Себастиан соединился с толпой первокурсников, и комфортно устроился на лавочке, ожидая, пока старшекурсники займут кареты и уедут. Фестралами полюбовался, страшненькие, конечно, но вот что–то в них есть… Толпа потихоньку рассосалась, тогда отправился и я. В карете не оказалось никого из моих знакомых — какой–то чересчур серьезный семикурсник и пугливая девчнока–второкурсница — вот и все пассажиры. Ну и я еще, конечно.
В Большом зале спокойно устроился на краю стола, поближе к учителям и, разумеется, Распределению.
Вереница незнакомых имен, конвейер имени Годрика Гриффиндора, стабильно отправляющий детишек за тот или иной стол и вот, наконец–то…
— Снейп, Себастиан! — МакГонагалл пристально следила за подошедшим к ней мальчиком. Тоже переживает, наверно.
Не знаю, чего я ждал. Пятиминутных раздумий Шляпы? Нет, пожалуй… Но и не того, что произошло! МакГонагалл даже не успела толком надеть на Себастиана Шляпу — та уже взахлеб орала:
— Гриффиндор!!!
Такого ступора Большой зал не видал давненько…
— Должен признать, что также удивлен такому повороту событий, — невозмутимо сказал брат, и, под редкие, но постепенно набирающие силу аплодисменты прошел к своему столу.
На старшего Снейпа за учительским столом было страшно смотреть. На МакГонагалл немного забавно.
Дальше ничего особенного не произошло. Традиционная речь Дамблдора, сообщение о Турнире и иностранных гостях, об отмене квиддичных соревнований. Радостный гул, довольно–удивленные шепотки и недовольные вопли соответственно.
После ужина я пристроился к гриффиндорским первокурсникам и успел шепнуть Себастиану:
— Видишь, а ты боялся — Хаффлпафф, Хаффлпафф… — он скорчил мне рожицу в ответ.
Я на самом деле беспокоился за брата. На Снейпа–гриффиндорца косился едва не весь зал, сам он не съел за ужином и куска хлеба.
Ну, по крайней мере я мог небезосновательно надеяться, что Себастиан не даст себя в обиду.
